• Прототипом легендарного дона Жуана считается представитель одного из аристократических севильских родов по имени дон Хуан Тенорио. Его смелые любовные и дуэльные похождения, остававшиеся безнаказанными благодаря участию в них близкого друга, короля дона Педро (1350—1369), долго наводили ужас на всю Севилью, пока наконец небесное правосудие — в лице убитого Хуаном командора дона Гонзаго — не положило конец бесчинствам. Предаваясь вместе с королем распутству и насилиям, дон Хуан похитил дочь командора де Ульоа, убив его самого. Правосудие бездействовало. Тогда монахи-францисканцы решают сами наказать его. От имени молодой и красивой женщины они назначили ему свидание поздно ночью, в церкви, где похоронен командор, убили его и распустили слух, что он низвергнут в ад статуей.

• К этой легенде впоследствии примешали другую, также севильскую, главным героем которой является дон Хуан де Маранья, который продал душу свою дьяволу, но после раскаялся и поступил в монастырь. Другой персонаж испанской лирики — Гомес Ариас.

Рыцарские сказания и средневековая народная поэзия выдвигают целый ряд других лиц, также руководимых в своих действиях жаждой к чувственным удовольствиям, также безумно отважных и безнравственных. Обри Бургундец (Aubery le Bourgoing), Роберт Дьявол (Robert le Diable), сказание о котором более других сходится с главными чертами легенды о доне Хуане, и др. дали общие очертания этого типа, которые в каждой стране могли прилагаться к наиболее выдававшимся своей безнравственностью и удалью искателям приключений.

С течением времени тип изменяется, по мере смягчения нравов; резкие черты характера, грубость приёмов предшественников Д. Жуана постепенно заменяются более привлекательными качествами, и наконец герой севильской легенды облекается в обаятельную форму, ставшую причиной его популярности.

 Характер

Дон Жуан — гордый испанский аристократ. Он сластолюбец, посвятивший жизнь поискам чувственных наслаждений. Он с удовольствием нарушает моральные и религиозные нормы — например, соблазняет монашек (в условиях католической Испании особенно крамольное действие). Одним из существеннейших элементов в наслаждении для него является момент утверждения своего господства, момент борьбы с препятствиями, стоящими на пути.

Разработка образа дона Жуана показывает специфику его поведения — он переходит от женщины к женщине, соблазняя их и разбивая им сердца. Принято отличать тип соблазнителя «дон жуан» от типа «казановы», прототип которого, в отличие от дона Жуана, оставлял каждую из своих любовниц с приятными воспоминаниями, а не с ненавистью к себе.

Эти поиски иногда трактуются как поиск им «идеальной женщины», дон Жуан — мечтатель. Например, у Мюссе он всю жизнь стремится к идеалу женщины, вложенному в него богом. Он жертвует гением и славой, он по-настоящему любит и любим и все же переходит от женщины к женщине, в каждой — даже в куртизанке — надеясь найти осуществление своих мечтаний. Напрасно: ни одна женщина, в своём несовершенстве, не соответствует его идеалу.

А в произведении Ленау чувственность уже приобретает патологический оттенок, а сам дон Жуан — неврастенические черты. Он тоскует по женщине, которая, являясь олицетворением женственности, дала бы ему возможность удовлетворить своё стремление к обладанию всеми женщинами. Это уже не физический, а духовный эротизм, которого не удовлетворяют ограниченные возможности тела. Вместе с тем дон Жуан — не хищный сластолюбец. Он — эротик с поэтической душой, склонной к элегическим настроениям. Только через чувственность может он прикоснуться к миру. По его мнению, источник всех вещей — бог — как исключительно производящая сила пронизывает вселенную. Овладев женщиной, Дон Жуан чувствует себя частицей этой силы.

Поскольку дон Жуан восстает против социальных условностей, авторы очень часто делали его атеистом и заставляли провозглашать антиклерикальные тезисы.

в литературе

И. Е. Репин. «Дон Жуан и донья Анна»

 Испанская литература

Тирсо де Молина

Значительный вклад в метаморфозу образа дона Жуана внес Тирсо де Молина (умер 1648), создавший в своей пьесе El burlador de Sevilla у convidado de piedra («Севильский распутник и каменный гость») тот причудливый характер, который обошёл потом весь мир.

Сюжетом пьесы послужила подлинная история Хуана Тенорио, жившего во времена кастильского короля Петра Жестокого [XIV в.].

В пьесе де Молина дон Жуан, после ряда любовных приключений, пробирается под видом своего друга, маркиза, к его невесте донне Анне. Обман замечен. Прибежавший на крик отец, командор, убит. Дон Жуан спасается бегством, во время которого успевает соблазнить поселянку Аминту. Возвратившись в Севилью, он случайно попадает на могилу командора. Прочитав надпись, грозящую местью убийце, Дон Жуан хватает за бороду статую и приглашает её на ужин. Та является и в свою очередь зовёт дона Жуана к себе. Верный данному слову, дон Жуан приходит на могилу. После адской трапезы оба проваливаются. Заключительная сцена происходит в присутствии короля. Король велит его казнить. Но слуга дона Жуана сообщает, что господина его постигла божья кара.

В пьесе де Молина дон Жуан — соблазнитель («всегда моим величайшим удовольствием было соблазнить женщину и, обесчестив, покинуть её»), которого не столько влечет наслаждение, сколько борьба за подчинение женщины его воле. Лёгкие победы ему безразличны. Хищник и завоеватель, авантюрист и дуэлянт, он наделен всеми свойствами идеального дворянина: красотой, храбростью, чувством чести. Кровь бурно клокочет в его жилах.

 Переработка сюжета

Всего через три года после издания пьесы Тирсо де Молины Жуан шёл уже со значительным успехом на народных сценах Италии, много выиграв от внесённого в пьесу комического элемента, которым итальянцы хотели смягчить её чрезмерный трагизм. Для сцены El burlador был обработан Джилиберти (1652) в Чиконьини (Il convitato di piedra, 1670). Последний выбросил из пьесы Тирсо все поучительное и мрачное.

 Распространение сюжета во Франции

Итальянская переделка Джилиберти, более державшегося исп. оригинала, до нас не дошла; но по ней написаны первые пьесы о дон Жуане во Франции, куда сюжет был занесён ок. 1658 г. К этому году относится постановка пьесы Даримона в Лионе, а в следующем году де Вилье переделал её для парижской сцены, где она шла под назв.: Le festin de pierre, ou le fils criminel.

 Мольер

Мольер, в своей комедии D. J. ou le festin de pierre (поставлена в 1665) впервые лишил героя отличительных особенностей его испанского происхождения и ввёл в пьесу французскую действительность своего времени. Он отбросил внесённый итальянцами комизм и уничтожил клерикальный оттенок, характеризующий пьесу Тирсо.

Корнель

После Мольера легенду о дон Жуане обработали Корнель (1677), в переделке которого (в стихах) пьеса шла на французских сценах до новейшего времени, и актёр Дюмениль (известный под псевдонимом Розимон), перенесший в своей пьесе Festin de pierre, ou l’athee foudroye («Каменный гость или испепеленный атеист», 1669) действие в языческие времена, чтобы герой мог безнаказанно богохульствовать.

Другие страны

Эррол Флинн в роли дона Жуана

На английскую сцену дон Жуан перенесён Шадвелем, написавшим трагедию The libertine destroyed (Погибший распутник, 1676).

В Германии с самого начала XVIII в. шли на народных сценах разные переделки легенды о Д. Жуане. В подобных переделках слуга Дона Жуана часто играл б́ольшую роль, чем он сам. В конце XVII в. заново обработал легенду испанский драматург Самора, а в Италии, несколько позже, Гольдони (D. Giovanni Tenorio, osia: il dissoluto punito).

[править] Многообразие образов Дон Жуана в XIX веке

[править] Дон Жуан и Фауст

В XIX веке появились многочисленные Дон Жуаны — романтики, скептики, пессимисты и даже идеалисты. Близость характеров Дон Жуана и Фауста уже с начала XIX века занимает учёных и поэтов. Один из первых обратил на это внимание немецкий эстетик Розенкранц, анализировавший в «Волшебном маге» Кальдерона одного из первообразов Фауста («Ueber Kalderon’s Tragoedie von wunderthat. Magns», 2 изд. 1832).

Оба героя — мятежные протестанты против судьбы, оба — одинаковые представители эгоизма и неверия, и если в легенде о Дон Жуане поэтически выразились практический реализм и утонченный сенсуализм, то легенда о Фаусте выдвигает субъективный идеализм и умозрительные наклонности.

Немецкий драматург Граббе (IX, 467) пытался в своей драме «Don Juan und Faust» связать судьбу обоих героев.

 Дон Жуан Байрона

Ярким примером дона Жуана, созданного нисходящим дворянством, находящемся не на пассионарном пике, а в декадентствующей стадии, является дон Жуан в поэме (1818—1823), носящей его имя, у Байрона. Здесь дон Жуан совершенно пассивен. Развёртывается длинная цепь любовных похождений героя «с замужней доньей Юлией в Испании, с очаровательной Гаидэ на первобытном острове после кораблекрушения, с наложницей турецкого султана в его гареме, с Екатериной II в России… наконец, в светском обществе Лондона… Нигде и никогда он не является в любви агрессивным началом, не он преследует женщину и не он насилует женщину, а его — пассивного, не противодействующего, женщина берет, если к тому представится случай» (Фриче). В эпоху распада феодальной культуры и психики дон Жуан утерял свой хищный облик, стал любителем «мирных наслаждений».

Макс Слефогт, Певец Франсиско д’Андраде в роли Дона Жуана в опере Моцарта, 1902

Другие произведения

Переделывали легенду о доне Жуане также Ленау, автор неоконченного, но глубокого по замыслу эпического стихотворения «D. Juan» (1851), Гольтей (1834), Визе (1840), Браун фон Браунталь (1842), Фридман («Don Juans letztes Abentener», 1881), Пауль Гейзе, написавший трагедию «Don Juans Ende» (1883), в которой заставляет дожившего до старости героя броситься в кратер Везувия и др.

Во Франции Александр Дюма обработал легенду о доне Жуане в драме «D. Juan de Marana ou la chute d’un ange» (1836), Мериме — в романе.

Превосходную драму «D. Juan» дал датский поэт Гаух. Одна из замечательнейших новейших обработок легенды — драма «D. Juan Tenorio» (1844) Сорильи, которому принадлежит и эпико-лирическая обработка сюжета: «El desafio del diablo» и «Un testigo de Bronce» (1845). Герой Сорильи испытывает истинную любовь и спасает свою душу искренним покаянием.

Русские авторы

Подобную примиряющую развязку мы видим и в «Дон Жуане» графа А. К. Толстого. Из др. русских обработок легенды о доне Жуане известны «Каменный гость» Пушкина и опера Даргомыжского. На текст «Дона Жуана» Толстого написана музыка Направником. Байронкого «Дон Жуан» ничего общего с севильской легендой не имеет, хотя в характерах обоих героев есть некоторые родственные черты.